(нем. Jakob Bernoulli, 27 декабря 1654, Базель, — 16 августа 1705, там же) — швейцарский математик, профессор математики Базельского университета (с 1687 года). Один из основателей теории вероятностей и математического анализа. Старший брат Иоганна Бернулли. Иностранный член Парижской Академии наук (1699) и Берлинской академии наук (1701).
Якоб родился в семье преуспевающего фармацевта Николая Бернулли. Вначале, по желанию отца, учился в Базельском университете богословию, но увлёкся математикой, которую изучил самостоятельно. В университете овладел также 5 языками (французский, итальянский, английский, латинский, греческий), в 1671 году получил учёную степень магистра философии.
В 1676-1680 годах совершил поездку по Европе. Заехал во Францию для изучения идей Декарта, затем в Италию. Вернувшись в Базель, некоторое время работал частным учителем.
В 1682 году отправился в новое путешествие, навестив Нидерланды и Англию, где познакомился с Гюйгенсом, Гуком и Бойлем. В 1684 году, по возвращении в Базель, женился на Юдит Штупанус (Judith Stupanus), у них родились сын и дочь.
В 1683 году начал читать лекции по физике в Базельском университете. С 1687 года избран профессором физики (с 1687 года — математики) в этом университете.
1687: обнаружил первый мемуар Лейбница (1684 года) по анализу и с энтузиазмом начал освоение нового исчисления. Обратился с письмом к Лейбницу с просьбой разъяснить несколько тёмных мест. Ответ он получил только спустя три года (1690, Лейбниц тогда был в командировке в Париже); за это время Якоб Бернулли самостоятельно освоил дифференциальное и интегральное исчисление, а заодно приобщил к нему брата Иоганна. По возвращении Лейбниц вступил в активную и взаимно-полезную переписку с обоими. Сложившийся триумвират — Лейбниц и братья Бернулли — 20 лет возглавлял европейских математиков и чрезвычайно обогатил новый анализ.
В 1692 году у Якоба Бернулли обнаружились первые признаки туберкулёза, от которого он и скончался в 1705 году. В честь Якоба и Иоганна Бернулли назван кратер на Луне.
По крайней мере восемь ее представителей оставили заметный след в истории точных наук, а трое, о которых пойдет речь ниже, стали фигурами исключительного значения.
Родился в Петербурге, в семье титулярного советника. Рано осиротел, воспитывался дядей Н.Н.Домогацким. Окончил 1-ю Петербургскую гимназию, поступил на службу в Министерство торговли и промышленности. Оставил карьеру ради учебы в Консерватории. В 1911 году под псевдонимом «Б.Дикс» были опубликованы его первые стихотворения в журнале «Золотое руно». В том же году поэт выпускает стихотворную сказку «Игрушки» с рисунками Георгия Нарбута.
С начала 1910-х годов увлекся антропософией, мартинизмом и каббалистикой. При непосредственном участии Лемана в 1913 году было организовано Российское Антропософское общество.
В ноябре 1918 года, спасаясь от голода, переехал в Екатеринодар. Там, вместе с Елизаветой Васильевой и Самуилом Маршаком, Леман открывает Театр для детей.
В 1921-22 годы Леман возглавляет кафедру Древнего Востока Кубанского университета, выходят его двухтомный конспект лекций, «История книги и её значение в деле самообразования». В 1930-е годы живёт в Средней Азии, занимается музыкально-педагогической деятельностью. Заведует музыкальной частью и дирижирует в Музыкально-драматическом театре Алма-Аты.
Вы мне напомнили картины Боттичелли,
И снова видел я мадонны светлый лик,
Глаза печальные, как тихий вздох свирели,
Небесной радости струящийся родник,
Развившуюся прядь под нимбом лучезарным,
Загадочную даль причудливых полей
И светлых ангелов, в порыве благодарном
Те Deum радостно поющих перед ней.
Забытые мечты наивной детской веры,
Вы радостно легки как поступь Примаверы,
Вы нежны и чисты, как той мадонны взгляд,
Что среди ангелов, собравшихся толпою.
Над книгою склонясь, с улыбкою больною
Рукой задумчивой чертит: Magnificat.
24 декабря 1825 года в деревне Жостово (Мытищинский район Московской обл.) возник русский народный художественный промысел - роспись на металлических подносах. Ныне - Жостовская ордена Знак Почета фабрика декоративной росписи (Жостовский промысел)...
такую статью мог бы написать только Даламбер или я»
Леонард Эйлер
- (швед. Anders Johan Lexell; 24 декабря 1740—11 декабря (30 ноября) 1784) — русский астроном, математик и физик шведского происхождения, проведший в России большую часть жизни. Член Петербургской Академии наук.
В 1768 году приехал в Петербург, работал под руководством Л. Эйлера.
Сделал важные открытия в полигонометрии и небесной механике. Лексель сумел вычислить орбиты для комет 1769 и 1770 I, указал, что причной изменения орбиты кометы 1770 I является возмущающее влияние Юпитера. В честь него эта комета и была названа.
Лексель установил, что открытый английским астрономом в 1781 году У. Гершелем новый объект вовсе не комета, а планета. Её впоследствии назвали планета Уран.
Согласно Большой французской энциклопедии, он был выдающимся математиком своего времени, пополнившим сферическую тригонометрию оригинальными и интересными результатами, которые он использовал для исследования движения планет и комет. Его имя носит одна из теорем о сферических треугольниках.
Лексель был одним из самых плодотворных членов Российской академии наук того времени, опубликовав 66 работ за 16 лет, которые он там проработал. Леонард Эйлер высоко отзывался о его работах: «Кроме Лекселя такую статью мог бы написать только Даламбер или я». Даниил Бернулли также хвалил его работы: в письме Иоганну Эйлеру он отмечал: «Я люблю работы г. Лекселя, и глубокие, и интересные, ценность которых ещё повышается его редкой скромностью, украшающей великих людей».
Лексель не обзавёлся семьёй и был очень дружен с Леонардом Эйлером и его семьёй. Он был с Эйлером, когда тот умер, и сменил его на посту заведующего математическим отделом Петербургской академии наук, но сам умер на следующий год. В его честь названы астероид (2004) Лексель, а также лунный кратер Лексель.
Этому геометру обязаны мы изящною теоремою о кривой, представляющей место
вершин сферических треугольников, имеющих общее основание и одинаковую площадь.
«Я люблю работы г. Лекселя, и глубокие, и интересные, ценность которых ещё повышается его редкой скромностью, украшающей великих людей». Даниил Бернулли
(1790–1832) французский историк-ориенталист и лингвист, основатель египтологии. Был членом Французского географического общества. Почётный член Российской императорской академии наук (1827). Благодаря проведённой им расшифровке текста Розеттского камня 14 сентября 1822 года стало возможным чтение египетских иероглифов и дальнейшее развитие египтологии как науки.
Знакомясь с его биографией, трудно отделаться от ощущения, что этот гениальный французский лингвист приходил в наш мир лишь для того, чтобы дать науке ключ к расшифровке египетских иероглифов. Судите сами: в пять лет Шампольон без посторонней помощи научился читать и писать, к девяти годам он самостоятельно освоил латынь и греческий, в одиннадцать — читал Библию на древнееврейском языке, в тринадцать — начал изучать арабский, сирийский, халдейский и коптский языки, в пятнадцать — стал заниматься персидским языком и санскритом, а «для развлечения» (так он написал в письме к брату) — китайским. При всем при том в школе он учился плохо, и из-за этого в 1801 году его старший брат увез мальчика к себе в Гренобль и взял на себя заботу о его воспитании.
В возрасте семнадцати лет Шампольон стал членом Академии в Гренобле, где в качестве вступительной лекции прочел введение к своей книге «Египет при фараонах». Египтом он начал интересоваться еще в возрасте семи лет. Однажды ему в руки попала газета, из которой он узнал, что в марте 1799 года некий солдат из экспедиционного корпуса Наполеона нашел близ Розетты — небольшой египетской деревни в дельте Нила — «плоский базальтовый камень величиной с доску письменного стола, на котором были высечены две египетские и одна греческая надпись». Камень переправили в Каир, где один из наполеоновских генералов, страстный любитель-эллинист, прочел греческую надпись на камне: в ней египетские жрецы благодарили фараона Птолемея I Епифана за оказанные им на девятом году его Царствования (196 г. до н. э.) благодеяния храмам. Чтобы прославить царя, жрецы решили воздвигнуть его статуи во всех святилищах страны. В заключение они сообщали, что в память об этом событии на мемориальном камне высечена надпись «священными, туземными и эллинскими буквами» Анонимный автор газетной заметки завершал свою публикацию предположением о том, что теперь «при помощи сопоставления с греческими словами можно расшифровать египетский текст».
Эта мысль глубоко запала Шампольону в душу. Сохранилось свидетельство одного из его учителей, что еще в юном возрасте Шампольон поклялся расшифровать египетские иероглифы («Я их прочту! Через несколько лет когда буду большой!»). Как бы то ни было, Шампольон с тех пор внимательно читал все, что до него было написано о Египте. В конечном счете все, что бы он ни изучал, все, что бы ни делал, чем бы ни занимался, было связано с проблемами египтологии. Он и за китайский язык взялся только для того, чтобы попытаться доказать родство этого языка с древнеегипетским. А летом 1807 года Шампольон составил географическую карту Египта времен фараонов. Он также познакомился со множеством неопубликованных материалов, подлинными египетскими папирусами из частных коллекций и копией текста Розеттского камня. После краха наполеоновской экспедиции в Египет и капитуляции Александрии сам Розетгский камень попал в Британский музей в Лондоне. Но французской Египетской комиссии удалось вовремя снять с него копию, которая была доставлена в Париж.
Розеттский камень стал ключом для разгадки египетского иероглифического и демотического письма. Однако до «эпохи Шампольона» лишь очень немногим ученым удалось продвинуться в расшифровке высеченных на нем текстов. Главным препятствием было отсутствие понимания системы египетской письменности в целом, поэтому все частные успехи не давали никакого «стратегического» результата. К примеру, англичанин Томас Юнг (1773–1829) сумел установить звуковое значение пяти иероглифических знаков Розеттского камня, но это ни на йоту не приблизило науку к расшифровке египетской письменности. Эту неразрешимую, как тогда казалось, задачу смог разрешить только гений Шампольона.
Путь ученого к желанной цели не был прямым. Несмотря на фундаментальную научную подготовку и потрясающую интуицию, Шампольону пришлось то и дело утыкаться в тупики, идти неверным путем, поворачивать назад и снова пробиваться к истине. Конечно, большую роль сыграло то, что Шампольон владел доброй дюжиной древних языков, а благодаря знанию коптского он мог более чем кто-либо иной приблизиться к пониманию самого духа языка древних египтян.
Прежде всего Шампольон исследовал и полностью отверг «Иероглифику» Гораполлона и все попытки расшифровки, основанные на его концепции. Гораполлон утверждал, что египетские иероглифы — это не звуковые, а только смысловые знаки, знаки-символы. Но Шампольон еще до открытия Юнга пришел к выводу, что среди иероглифов были знаки, передающие звуки. Уже в 1810 году он высказал мнение, что такими фонетическими знаками египтяне могли писать чужеземные имена. А в 1813 году Шампольон предположил, что для передачи суффиксов и префиксов египетского языка также использовались алфавитные знаки.
В Фижаке, родном городе Шампольона, в его честь создана Площадь Письменности (La place des ?critures): ее покрывает огромная плоская плита из черного гранита (14х7 м), воспроизводящая поверхность Розеттского камня. В прилегающем дворике установлена стеклянная табличка с французским переводом текста. Автор монумента (1991) — американский скульптор-концептуалист Джозеф Кошут.